В период муниципальных выборов независимым кандидатам в депутаты информационно помогал проект «Мунвыборы», созданный анонимными доброжелателями. Как позже выяснилось, его организатором стало петербургское отделение «Фонда борьбы с коррупцией», ранее известное как «Муниципальная пила». «Агентство Бизнес Новостей» пообщалось с главой филиала ФБК в Северной столице Дмитрием Сухаревым об итогах выборов, оппозиционной «тусовке» и новых проектах.

Как ты в целом оцениваешь муниципальные выборы в Петербурге?

Муниципальные выборы прошли под знаком «досрочки» (досрочные выборы – АБН) и, по сути, выборами не являлись, потому что все решала «досрочка». Вот это такой легализованный вброс, он, по большому счету, все решил. И очень много, мы сейчас еще считаем, но мне так кажется, от 50 до 150 человек просто не прошли только из-за досрочки. И, я надеюсь, на следующей неделе у нас будут все данные, с цифрами и реальным раскладом. Потому что не может быть такого, что вскрывается «досрочка», а там 99% за конкретную пятерку. Вообще, в очень редких случаях голосуют за пятерку. Три, две, четыре галочки, одна ставится. Но так, чтобы все ставили пять галочек за одну конкретную команду — это очень редко.

Эти 150 кандидатов, они все были независимыми?

Это были «яблочники», это были «эсеры» и «ГП» и самовыдвиженцы.

А сколько всего из независимых кандидатов прошло выборы?

Я могу посчитать по пальцам одной руки. Боюсь, что это человека четыре-пять.

То есть, общее количество оппозиции в муниципальных округах уменьшилось?

По большому счету, наверное, не изменилось. Потому что «Автово» осталось «Автово», там те же самые люди, там выборов не было, поэтому там до сих пор сидят «эсеры». А независимых депутатов и так было очень мало, так, в принципе, их мало и осталось.

Какие были кандидатуры, на которых были возложены большие надежды и которые не прошли?

Смотри, это команда [Александра] Шуршева в Екатерингофском — очень сильная. И, по нашим данным, шесть человек там должно были проходить, просто, без «досрочки». Это во Фрунзенском районе, в Купчино, команда [Павла] Швеца. Очень сильная, и там какая-то просто дикая картина с «досрочкой» с той же самой. На Васильевском острове были сильные команды, что в Васильевском [округе], что в Гавани, что на Острове Декабристов, и они тоже там должны были проходить. На тех же самых Пороховых была команда защитников Малиновки (инициативная группа в защиту парка Малиновка от строительства храма — АБН), тоже очень хорошие кандидаты, которые получили очень много голосов и, если бы не «досрочка», они бы были в совете.

Раз прошли такие фальсификации, не значит ли это, что представители власти «обнаглели» и не считаются ни с какими методами?

По большому счету, да. С моей точки зрения, это агония. Потому что реальной поддержки власти нет, она есть нарисованная какими-то «социологическими исследованиями». Но если бы была реальная поддержка, им бы не пришлось делать «досрочку», свозить бюджетников. Они просто бы провели честные выборы и победили бы в них, наверное. Но мы видим, что у них нет поддержки. Мы видим, что они идут на любые фальсификации, на любые ходы, лишь бы остаться у власти. И, с моей точки зрения, такая власть — она недолговечна. Она не поддержана людьми и, рано или поздно, все это просто рухнет.

Возможен ли такой вариант, что все эти депутаты планируют остаться у власти, чтобы «подкормиться» от бюджета? Твой же проект сначала назывался «Муниципальная пила», как раз про них.

Кто-то кормится от бюджета, какая-то часть. Какая-то часть уже была «замазана» в каких-то, не знаю, делах тёмных. На Острове Декабристов в депутаты прошел замглавы отдела благоустройства, который напрямую замешан в этих уголовных делах, которые там сейчас заведены. Во Владимирском округе, Сенном округе они сидят на этих «муниципальных кормушках» в МУПах, получают деньги — конечно им очень печально было бы, если бы они проиграли, и эти МУПы бы разогнали. Я не знаю, что будет с МУПами в том же самом Екатерингофском, где та же самая ситуация, где была кормушка, где они все работают, но там сейчас сменилась власть. Там выиграла четвертая команда. То есть, там не единороссы, не оппозиция, а некая четвертая сила. Депутаты там владеют бизнесом, такие люди. Я не знаю, что будет с этими «кормушками». Может, оставят для того, чтобы «прикармливать» дальше. Может быть, нет. Но там пока вопрос такой, двойственный.

Ты говоришь, что это агония власти. Не значит ли это, что депутаты постараются сформировать больше «кормушек», больше пытаться денег «утащить»?

Я не думаю, что у них это получится. Потому что сейчас, в отличие от того, что было раньше, есть внимание со стороны общественности. Они понимают, что за любым их шагом наблюдают, и любая их попытка увести куда-то деньги будет замечена и предана огласке. И им будет сложнее это делать. Конечно, они будут пытаться, но я не думаю, что они сейчас возьмут и начнут все там до копейки разворовывать. Это слишком опасно для них.

То есть, пока что все останется на прежнем уровне?

Примерно да, примерно на том же уровне, плюс-минус. Опять же, те новые люди, которые пришли, им нужно время для того, чтобы понять всю схему, все процедуры. А есть, например, Петроградский район, где все муниципалитеты абсолютно распределены. Они управляются чуть ли не напрямую [спикером ЗакСа, Вячеславом] Макаровым и членами его семьи. И там семейный бизнес, связи, еще какие-то связи очень крепки, и там ничего не поменяется. Там как «уводили» деньги из бюджета, так и будут «уводить».

После таких итогов выборов, что остается делать, какие еще могут быть варианты противодействия «кормушкам»?

А работать дальше. На самом деле, у нас есть избранные депутаты. Избранные, вот на самом деле. Они избраны народом, не на бумаге, а за них люди проголосовали. Это не какая-то оппозиция за них голосовала, это обычные жители пришли на выборы, проголосовали за этих людей, сотни тысяч человек. И вот этим людям, которые реально избраны, которые настоящие народные избранники, нужно продолжать работать. И мы на следующей неделе попытаемся их всех собрать, и запустить некий новый проект, в котором, с одной стороны, мы готовы оказывать поддержку народным депутатам, условно можно назвать, а с другой стороны, они сами сформируют некий орган, «непризнанный орган власти», «непризнанный совет муниципальных депутатов». И они дальше будут продолжать работать у себя, со своими избирателями, гражданами, и дальше будут решать проблемы этих людей. И они докажут, что они более эффективны. Они начали работать задолго до выборов и, я считаю, было бы правильно продолжать работать. Опять же, сформировались очень хорошие команды, многих из которых, конечно, не допустили на выборы, но, тем не менее, это не значит, что они прекратят бороться за чистоту собственного округа, собственного двора, собственного муниципалитета. Это совсем не значит, что они бросят бороться против незаконной застройки, против уничтожения парков, они дальше будут бороться.

Сейчас нужно понимать, что они реально поддержаны реальными людьми, не только вот в этой «тусовочке» какой-то внутренней, потому что оппозицию все привыкли считать какой-то внутренней тусовкой. Это на самом деле так. И были выборы в КС оппозиции, где кого-то выбрали. Но это, опять же, —  в собственном соку варились. А здесь люди вышли «в народ», вот эти кандидаты, вышли «в народ», они послушали людей, люди послушали их и были поддержаны. Они знают, что нужно делать, они знают, что волнует жителей, и никто не мешает им продолжать работать. Мандат муниципального депутата не так много дает. Ну, галочку в резюме собственное, а так, по большому счету…

Сколько всего таких депутатов?

Где-то 100-150. На следующей неделе точно будет ясно.

Есть уже название этому проекту?

*вздыхает* Думаем сейчас. У нас рабочее название «Народный депутат», не знаю, может, оно и останется, но думаем. Все копья сломали.

Андрей Фролов / АБН