Термины с приставкой «зеленый» становятся все более популярными и востребованными: зеленая энергия, зеленое потребление и даже зеленая экономика. АБН встретилось с представителями одной из самых передовых в этом отношении городских администраций – гамбургской – и расспросило о феномене. Руководитель отдела образования для устойчивого развития комитета природопользования и энергетики Земли Гамбург Юрген Форкель-Шуберт и научный референт этого же отдела Ральф Беренс постарались объяснить.

*Юрген и Ральф были участниками круглого стола и открытой лекции, организованных Институтом стратегии устойчивого развития (АНО) в партнерстве с Hansa Office  в Санкт-Петербурге при поддержке Фонда Фридриха Эберта, которые проводились в рамках Немецкой недели при поддержке Консульства Германии в Петербурге.

Вы часто говорите о развитии зеленой экономики в Германии и в Гамбурге в частности, о принципах устойчивого развития, которыми руководствуются власти. Почему этому придается такое большое значение?

Юрген: Потому что все мы живем в одном мире и используем природу в своих целях: нам нужен свежий воздух, чистая вода, полезные ископаемые и прочее. Но место в мире ограничено, а все, что мы делаем, оставляет в экологии след, к сожалению, далекий от того, что можно было бы считать хорошим влиянием. Мы используем больше ресурсов, чем мир может предложить.

Поэтому мы считаем, что важно менять привычки и продукты, которыми пользуемся, думать о бедных, оставлять часть ресурсов для них. Еще один очень важный аспект – изменить саму систему природопользования, дать природе возможность восстановиться. Жить иначе сегодня важно для будущего и для наших детей.

Но как убедить людей изменить образ жизни прямо сейчас? Особенно, тех, кого не волнует будущее планеты.

Юрген: Есть парочка способов. Первый: вы даете людям какую-то выгоду. Например, если человек изменит поведение – будет, скажем, пользоваться более чистой электроэнергией, – то государство вернет ему часть расходов на энергию. Второй способ – вы не приемлите «плохое поведение». Бросаете мусор на улицах? Придется заплатить за это. Злоупотребляете природными ресурсами? И за это придется заплатить.

И, наконец, третья возможность – использовать образование. Начните менять поведение с самого начала, с детства. Научите ребенка ездить на велосипеде вместо того, чтобы отвозить его в школу на машине. Мотивировать людей непросто, но коль скоро маркетологи знают, как заставить покупать вещи, почему бы не использовать эти же стратегии, чтобы изменить поведение? Почему бы маркетологам не заставить людей отказаться от «плохого» потребления в пользу лучшего, чистого?

Ральф: Коммуникация тоже очень важна. Нужно информировать людей о влиянии их поведения. Иногда достаточно лишь знать о последствиях своих действий или покупок.

Юрген: А для этого нужны независимые организации. У нас в Германии есть такие – Клуб потребителей, например. Его финансирует государство, но власти никоим образом не влияют на работу этой организации. При этом клубу запрещено принимать деньги от представителей бизнеса; он обязан быть независимыми и распространять независимую информацию о потреблении товаров.

В Германии в муниципальных и федеральном правительствах есть специальные подразделения, которые отвечают за устойчивое развитие и зеленую экономику. В России таких нет. Как же убедить российские власти в необходимости этих структур?

Ральф: Почему вы спрашиваете? Хотите устроить революцию? (смеется – АБН).

Юрген: Экологическую революцию – почему бы и нет?

Это вопрос коммуникации и политической силы. Если вы хотите избраться на какую-то должность, придется обращать внимание на то, чего хотят люди. И если люди захотят зеленую экономику…

Вы знаете, партия зеленых в Германии сейчас одна из самых больших. Она даже сильнее партии консерваторов. И это произошло благодаря людям, которые проголосовали за «зеленых».

На этом пути есть несколько этапов: в первую очередь должно прийти осознание проблем. Затем начнется общественное давление на политиков, люди потребуют «хорошие» (с точки зрения экологии – АБН) товары. Позже появятся независимые организации потребителей, которые будут давить на производителей.

В общем, для начала нам нужна экологическая революция в головах.

Ральф: Да, чтобы люди пришли к общей идее. Объединившись вместе, мы обретаем силу менять происходящее и даже политиков.

Юрген: Но это также значит, что нам нужна «хорошая журналистика», независимая. С приходом интернета это стало намного проще. Вопрос лишь в том, воспринимают ли люди информацию, открыты ли они для «зеленых» идей. Ведь эти идеи должны охватить всех, а не только меньшинство.

В Германии много мигрантов и нам приходится обращаться к ним тоже, говорить с ними о «зеленом будущем». Без них у нас не получится воплотить концепцию в жизнь, так что эта задача – очень важная для нас. А журналистика – одна из значимых составляющих этого паззла. Если вы хотите донести информацию до мигрантов из Турции, придется перевести ее на турецкий и опубликовать в турецких газетах.

И у вас получается?

Ральф: Да, в моем подразделении регулярно проходят встречи для турецкой общины, посвященные окружающей среде. Это специальный день, когда мы приглашаем всю диаспору в наш дом (здание администрации – АБН), чтобы предоставить информацию, буклеты, игры для детей… Мы знакомимся друг с другом, у нас появляются общие идеи, и мы узнаем о проблемах турецкого сообщества. А они говорят: «Да, это что-то новое и стоит не так уж дорого, наши лидеры тоже этого хотят. Давайте попробуем».

Это «попробуем» меняет все, мы начинаем двигаться в одном направлении.

Что касается «зеленой энергии» – как у вас получается делать ее более популярной и востребованной?

Юрген: Во всех административных зданиях Земли Гамбург, во всех школах и других общественных местах разрешено использование только такой энергии. У нас есть специальная компания, которая ее производит. И если бы «зеленая энергия» была слишком дорогой, власти Гамбурга никогда не перешли бы на нее. Но «зеленая энергия» намного дешевле атомной или традиционной, в том числе, из-за дополнительных сборов, которые налагаются на «не-зеленую» электроэнергию. К тому же, в цену атомной и традиционной энергии включены издержки, которые заявят о себе только 10 – 15 лет спустя.

Но ваш вопрос был в том, как мы сумели заставить наше правительство думать так, а не иначе? Это заняло лет тридцать.

Ральф: Партия зеленых появилась в 1978-м и поначалу это были чудаки-зеленые-которые-хотят-изменить-мир. Но двадцать лет спустя у нас заработало первое «зеленое» министерство, а главой МИДа стал представитель партии зеленых. В 70-е это были странные ребята в спортивной обуви и без галстука в парламенте, а двадцать лет спустя один из них стал нашим премьер-министром. Правда, он начал носить галстук и другие ботинки (с улыбкой – АБН).

Юрген: «Озеленение» экономики, промышленности и политики требует времени. И, конечно, мы допустили много ошибок. Но идея устойчивого развития – единственная приемлемая идея для мирового сообщества. Так что если правительство достаточно умное, оно примет это, потому что все к тому и идет.

Государство ведь не владеет страной, но обслуживает ее; страна принадлежит людям. А государство обязано повышать уровень жизни в стране, улучшать инфраструктуру, делать ее более современной и комфортной.

С административными структурами и бюджетниками все понятно. Но как вам удается мотивировать бизнес переходить на зеленую экономику и поддерживать идеи устойчивого развития?

Ральф: Германия была инициатором двух мировых войн и, полагаю, мы все еще чувствуем себя виноватыми и ответственными за сохранение мира. По крайней мере, в Европе. Германия – страна-экспортер промышленных товаров, значит, мы отвечаем за создание товаров по принципам устойчивого развития, раз уж ресурсы планеты ограничены. Тем более, в Германии вообще почти нет полезных ископаемых: ни нефти, ни угля. У нас есть только люди и их знания.

Евгения Соколовская / АБН