После введения продуктовых санкций все больше разговоров возникает о поддержке отечественного сельского хозяйства и фермерства. Корреспондент «Агентства Бизнес Новостей» посетил несколько ферм в окрестностях Петербурга и узнал, так ли изменилась ситуация и какие проблемы на самом деле есть у аграриев.

Каждый покупатель желает знать, где сидит индюк

Раньше нынешний птичник фермерского хозяйства «Русь» был оборудован для содержания свиней. Пришлось многое переделать, чтобы здесь можно было начать выращивать индюков, рассказывает глава хозяйства Владимир Шушков. Сельским хозяйством он начал заниматься в 1991 году после возвращения из Венгрии.

«Индюками нормально стали заниматься в 2000 году. Через четыре года начали поставки в «ОКей», на тот момент их было еще всего шесть», — говорит фермер. По его словам, вначале сотрудничать с крупными розничными сетями было одно удовольствие. Проблемы начались примерно со второй половины 2006 года. Появились конкуренты из Ростова-на-Дону, и условия договоров также изменились.

«У всех розничных сетей однотипные договоры – кабальные», — рассказывает Шушков и поясняет, что по сути ситуация такая, что фермеры кредитуют розницу. «У нас выход продукции начинается через четыре месяца после посадки. Продукцию мы отдаем, а возврат денег только через две недели. И получилось, что просто невыгодно стало работать», — разводит руками фермер.

По итогам прошлого года оборот составил 5 млн рублей, а в этом году Шушков ожидает некоторого снижения: реализация идет хуже. С чем это связано, он не знает. Особых же улучшений в связи с продовольственным эмбарго, которое по идее должно стимулировать как местных производителей, так и покупателей приобретать отечественные продукты, Шушков не заметил.

«Мы-то готовы всегда увеличить обороты. Мы сейчас держим ровно столько, сколько можно продать», — говорит фермер. По его словам, для этих целей он планировал построить новые помещения для содержания индюков. На данный момент птица живет в одном здании, разделенном на помещения. В хорошую погоду индюков выпускают на выгул. По мнению фермера, это тоже служит своего рода приманкой для покупателей – они видят, что птица не сидит в клетке, а свободно гуляет.

Новые же проекты птичников остановились на стадии фундамента – нет инвестора. В банке кредит получить тоже не удается из-за недостаточных оборотов. Причем, если бы удалось построить хотя бы один птичник, то по региональной программе можно было бы получить помощь, отмечает Шушков.

«Я строю птичник, где я нашел деньги – не очень волнует. Построил – предъявил документы: сметы, платежки, договор подряда. И мне из областного бюджета могут выделить компенсацию в 5 млн рублей на покрытие капитального строительства. Еще 5 млн рублей можно получить на производство работ по коммуникациям. И это очень хорошо, но надо построить», — объясняет ситуацию фермер.

В итоге на данный момент «Русь» сотрудничает с тремя интернет-магазинами, через которые и сбывает продукцию. Они оставляют заявку, дважды в неделю забивается птица. Объем заказа каждый раз отличается. Некоторая часть сбыта приходится и на частников. Никакой особой рекламы Шушков не ведет: в основном все через «сарафанное радио». Хотя фермер признает, что стоит поставить щит с рекламой на трассе – много дачников едет мимо.

Хочется разнообразия до безобразия

Левашовское фермерское хозяйство изначально хозяйством не задумывалось: в семье три года назад должен был появиться ребенок, и кормить его хотелось натуральными, диетическими продуктами. Владелец фермы Максим Медведев поясняет, что первыми они завели кроликов. Позже ферма обзавелась курами, перепелками, козами. На первых порах все животные появлялись штучно, а позже стало понятно, что, например, в Левашово домашнее мясо и молоко купить негде. Фермеры стали продавать продукты знакомым и соседям.

«Сейчас приобрели землю, планируем завести уже баранов, коров, увеличить число кроликов, потому что не хватает. Свиньями бы хотели заняться, когда запрет снимут», — рассказывает Медведев.

В хозяйстве особое внимание уделяют чистоте и условиям содержания животных. Во-первых, тут же рядом дом, где живет семья. А во-вторых, по словам фермера, так гораздо проще и животные меньше болеют. На клетки для кроликов и птиц вначале пришлось потратиться. Однако, как резонно замечает Медведев, все требует вложений.

Сбыт идет в основном за счет населения, признает фермер. Он также никогда не отказывает людям в том, чтобы осмотреть, где и как растут животные, хотя у многих фермеров это не принято. «Человек должен видеть, что он покупает». Привык он и к претензиям на высокие цены.

«У нас не может быть дешево. Мы, чтобы до двух килограмм курицу вырастить, тратим 250 рублей», — объяснил Медведев. С розницей левашовское хозяйство изначально не стало связываться. Более опытные фермеры сразу сказали: смысла в этом нет.

По словам Медведева, прицел в их хозяйстве идет на разнообразие. «Клиенты хотят сегодня курицу, завтра перепелок. А если у тебя будет чисто кролик – это неинтересно. Но из-за него одного люди не поедут. Они уже привыкли к тому, что есть все, как в магазине. Приехал, купил молоко, масло, сметану, мясо разное».

Причем фермер также жалуется на сезонность, летом спрос падает почти до нуля, а пик интереса приходится на канун Нового года. Особого влияния от санкций в хозяйстве не ощущают. Хотя почему-то стали раскупать яйца, удивляется фермер. Сам продукт под эмбарго не попал.

«То, что санкции вступили, может фермерам будут какие-то привилегии. Хотя в принципе наши бы фермеры справились. В свое время же СССР обеспечивалось и пол-Европы обеспечивали. Пошла тенденция, что были поля заросшие травой, а сейчас начали реально засеивать. Люди начинают шевелиться. Шевеление пошло даже не из-за санкций, а просто люди начинают понимать, что надо все-таки качественный продукт есть», — заканчивает свой рассказ владелец фермерского хозяйства.

Где раки зимуют?

Не увидел пока серьезного влияния эмбарго на положение фермеров владелец хозяйства «Ракша» Вадим Хутро в поселке Ропша Ленобласти. Он занимается куда менее привычным направлением в сельском хозяйстве – раками. Может быть, из-за санкций на российские прилавки придут китайские раки, рассуждает он, при этом особого влияния эмбарго он на своем бизнесе не заметил. «Может быть, по рыбе стали больше покупать. А на раках особо не отразилось. Это специфический продукт, который не все любят и едят».

Сама ферма представляет собой полуподвальное помещение, где установлены специальные емкости, где и живут раки. Между ними по деревянным настилам ходит хозяин Вадим Хутро, сачком вылавливает раков для очередного клиента и рассказывает покупателю как в знаменитом выступлении Михаила Жванецкого о раках маленьких, но по три и больших, но по пять. Покупатель щедро набирает и больших, и маленьких – «для разнообразия».

Как позже Хутро объясняет, маленькие раке – карельские. Они не столь вкусные и их лучше использовать для очистки водоемов, хотя можно и есть. Более крупные – прибывают из Армении, Казахстана, с Алтая.

Малопривлекательные для человека условия – самое то для раков, поясняет фермер. Это ночные животные, которым комфортнее всего в сумерках. Сами бассейны находятся на одном уровне с рекой Стрелкой. Специфическая и температура воды – она находится на уровне 5-6 градусов, чтобы «раки не особо активничали».

Выращивать раков в неволе дело почти невозможное, рассказывает фермер. Ленобластное хозяйство выступает скорее в качестве «передержки», куда попадают отловленные раки и где, по словам Хутро, они приходят в себя после перелета. База рассчитана на шесть тонн, поясняет фермер. «А в итоге получаю в месяц три-четыре тонны. В итоге это сколько? Может быть, 50 тонн в год», — подсчитывает Хутро. И это на весь город.

Дальнейшую беседу пришлось перенести в машину – фермер спешил в аэропорт за очередной партией раков. Их в принципе доставляют в основном самолетами или из ближайших регионов в рефрижераторах. «Самый главный наш упор, чтобы люди видели раков их самых разных регионов и самого хорошего качества», — рассказывает Хутро и прерывается на звонок: снова желающие приобрести раков.

Спрос на раков, как и на мясо, сезонный. «Летом сезон пивной. Берут магазины, бани, сауны, базы отдыха, пивные рестораны. И в основном – пивные рестораны. Когда сезон закрывается, остаются в основном магазины, сети Metro, «ОКей», «Лента», — поясняет Хутро, — Я просто отдаю оптовикам, которые рыбой занимаются, по определенной цене. Они уже в сети завозят и рака». В Ленобласти ферма работает с 2009 года и, по словам Хутро, на Северо-Западе никто раками особо не занимается. Соответственно выбор представлен и на ферме, и в магазинах примерно одними и теми же видами.

При этом культуры потребления раков в Петербурге нет, сетует фермер. Есть у него и желание расширяться: создавать свои точки сбыта – специальные пивные ресторанчики, где раки были бы основным блюдом. Пока, однако, такой возможности нет. Фермер отмечает, что с поиском помещения могло бы помочь государства. В другой помощи он не нуждается. Причем, видимо, многие фермеры придерживаются примерно той же позиции. Во время подготовки материала АБН неоднократно столкнулось с нежеланием общаться о проблемах в отрасли зачастую с формулировкой: «Какие проблемы, ясно какие проблемы. Чего об этом говорить?».

Елизавета Большакова / АБН